Вив Дэниэлс - Только ты [ЛП]

— Твой самоконтроль поражает меня. — Он и понятия не имеет.

Когда Дилан склонился надо мной для очередного поцелуя, я позволила ему поцеловать себя. Дрожа в его объятиях, я позволила ему гораздо большее. Когда мы уже были на грани, Дилану пришлось встать за еще одним презервативом.

За окном начало темнеть, но ни одному из нас не было дела до ужина.

Вот так это началось.

Я думала о человеке, лежавшем рядом со мной. Его огромная любящая семья ждала его дома. Его будущее связано с Кантоном, где, несомненно, он произведет фурор в области науки. Возможно, он даже будет жить в здании, названном в честь моего отца.

— Когда тебе нужно уезжать в колледж? — спросил Дилан, словно читая мои мысли. — Общежития Кантона открываются рано. Но я могу отправиться туда в конце августа. Мне бы хотелось до отъезда увидеться с тобой.

Я пожала плечами.

— Не уверена, что это хорошая идея. — Я представила, как приезжаю домой на выходные в полной уверенности, что встречусь с Диланом. Я буду вынуждена искать компромисс между предстоящими исследовательскими работами и потребностями во встречах с бойфрендом, живущим в трех часах езды от меня. Я представила всё то, что, в конечном счете, смогла бы сделать и всё, чего наверняка не смогу достичь, если свяжу свою жизнь с парнем из Кантона.

Как и моя мать.

— Почему? Твои предки настолько строгие? Я могу быть очень обаятельным. Родители любят меня. — Дилан откашлялся. — Мистер Макманн, я здесь, чтобы отвезти вашу дочь на научную лекцию.

Улыбка померкла на моем лице.

— Мой отец не… мистер Макманн. Он не живет с нами. — Я сделала глубокий вдох. Вообще-то я… незаконнорождённый ребенок.

Взрыв смеха сорвался с его губ.

— Незаконнорожденный? Никто так больше не говорит, Тесс. — Дилан повернул мой подбородок в свою сторону. — Я считаю тебя абсолютно законнорожденной.

Я не стала с ним спорить. Зачем портить время, которое у нас осталось?

Прежде чем я улетела домой, Дилан сообщил, что приедет в Кантон. И обещал позвонить. Вместо ответа я просто его поцеловала, поскольку у меня не хватило смелости пообещать нечто подобное.

******

Дилан позвонил. Шесть раз. Написал три сообщения, один е-мейл, вероятно, беспокоясь, что со мной что-то произошло.

Я ему не отвечала. Увидев, что он удалил меня из друзей на Фейсбуке, я убедила себя, что так будет лучше.

Я уехала в колледж, находящейся в трех часах езды от дома и получила там должность ассистента у того профессора биологии, появляясь дома лишь на праздники и мамин день рождения.

И на протяжении этих двух лет я ни разу не видела Дилана.

Глава 4

Спустя два года…

— Ну конечно, я рада за тебя, дорогая, — произнесла мама, когда я рассказала ей новости про свою стипендию. — Ты всегда хотела учиться в Кантоне. Вот только не представляю, как на это отреагирует твой отец.

— Вряд ли он что-нибудь скажет, — небрежно ответила я.

В свои двадцать лет я разбиралась во многих вопросах гораздо лучше, чем в семнадцатилетнем возрасте, а вот моя мама до сих пор не имела о них ни малейшего представления. Например, как получить стипендию и беспроцентные студенческие ссуды или подыскать должность лаборанта, чтобы покрыть расходы на учебники. В течение двух лет я отдавала всю себя учебе в государственном университете, но их программа обучения меня не устраивала. Зато программа в Кантоне как раз то, что нужно. Для меня многое значил перевод и академическая стипендия, которая покроет необходимые расходы на учебу. Даже мой бывший начальник, профессор Стюарт, одобрил мой перевод.

— Учеба будет полностью оплачена, так что нам не придется просить деньги у отца. И я собираюсь взять дополнительные смены в «Верде». Помнишь, это тот ресторан, в котором работает Сильвия. Поэтому я смогу помочь тебе с арендой и продуктами…

— Тебе не нужно помогать мне, — заговорила мама. — В прошлом месяце я получила комиссионные за последний заказ.

Что ж, мне всё равно придется помогать маме, если отец захочет отыграться на ней за мой переход в Кантон, ведь ей вряд ли удастся сохранить их самый большой секрет, находясь в трех часах езды от города. Если бы существовала возможность скрыть от него мой перевод, я бы так и сделала, но я знала, что для мамы нехарактерно что-то утаивать от отца. Просто мне хотелось надеяться, что он не будет наказывать ее за мой выбор.

Как я уже говорила, два года — особенно два года вдали от родителей — позволили мне многое переосмыслить. И не было никакого смысла напрягать мою мать плодами моих размышлений. Вот поэтому я и поставила родительницу перед фактом, когда уже зарегистрировалась в Кантоне на осенний семестр. Я отказалась от комнаты в государственном университете, продала свою жалкую дешевую мебель, упаковала все свои вещи в багажник поддержанного автомобиля и направилась домой, стиснув в руках расписание занятий в Кантоне, словно талисман. Не важно, какими доводами мой отец пару лет назад убедил маму отказаться от моего поступления, сейчас она бы не стала рисковать моей научной карьерой. Моя учеба в Кантоне не будет представлять ни малейшей опасности для сокрытия нашей маленькой семейной тайны. И уже очень скоро они убедятся в моей правоте.

Что ж, так сильно я еще никогда не ошибалась.

******

Перед началом учебного года на кафедре биоинженерии устроили вечеринку. Я не часто посещаю подобные мероприятия, но в этот раз решила, что будет неплохо до начала занятий познакомится с как можно большим количеством преподавателей и однокурсников. До настоящего момента мне удалось поговорить только с деканом факультета и еще с двумя профессорами, которые проводили собеседование во время рассмотрения моего заявления на перевод. А по своему прошлому опыту с профессорами Уайт и Стюартом мне было известно, какие огромные возможности появляются благодаря связям. Поскольку в университет я перевелась, то для всех казалась темной лошадкой, даже несмотря на отличные рекомендации от предыдущих преподавателей и выделенную стипендию за академические достижения. Мне хотелось удостовериться, что каждый на кафедре уверен в правильности своего выбора.

Я выбирала наряд тщательнее, чем обычно: отказавшись от джинсов и футболок, откапала одно из облегающих платьев своей матери. Маме было всего лишь сорок, и у нас был одинаковый размер одежды. От нее мне досталась пышная соблазнительная фигура, хотя я была на несколько дюймов выше нее. Платье было симпатичным, но консервативным: серое с голубым отливом, классического покроя, овальным вырезом и узкими складками, доходящими до колен. Вместе с платьем я надела чулки и черные босоножки на низком каблуке. Когда я стояла перед зеркалом, стягивая волосы в высокий хвост, в ванную заглянула мама и улыбнулась.